В конце 1560-х – начале 1570-х гг. набеги крымцев на Русь резко усилились. В 1569 г. по инициативе Османской империи была предпринята попытка захватить Астрахань, окончившаяся полной неудачей. В 1571 г. большое крымское войско во главе с ханом Девлет-Гиреем вторглось на Русь и сожгло Москву. В следующем 1572 году Девлет-Гирей с огромным войском снова появился в наших пределах. Однако в ряде сражений, из которых наиболее решающей и ожесточенной была битва при Молодях (ныне территория г. о. Чехов), крымчане были наголову разгромлены и обращены в бегство.

Молодинская битва – это не просто однодневное сражение, это грандиозная военная кампания, по масштабам намного превосходившая территории современных подмосковных городских округов Серпухов и Чехов.

Можно сказать, что сама кампания началась весной 1572 года в Перекопе, когда Девлет-Гирей со стадвадцатитысячной армией направился в поход на нашу страну, имея целью не просто пограбить и увести в Крым пленников, а окончательно захватить Москву и присоединить ее к своему государству. Были распределены русские земли между родственниками и военачальниками Крымского хана.

В июне 1572 года хан подошёл к Серпухову, не смог взять его в лоб и направил воеводу Теребердей-мурзу с двадцатитысячным отрядом в обход этой мощной крепости. Как говорят источники, хан знал, где можно перейти вброд реку Оку, поэтому такой большой отряд смог с лёгкостью разбить наши заслоны в двух местах: около сегодняшнего Дракино и в месте впадения в Оку реки Лопасни. Пройдя эти броды, крымское войско обошло Серпухов и напрямую направилось к Москве.

Наш воевода князь Михаил Иванович Воротынский предполагал этот сценарий, поэтому, направил воеводу Дмитрия Ивановича Хворостинина. Он с основными силами вышел из Серпухова и пошел по прямой дороге на заранее подготовленное место. Этим местом было Молоди, населенный пункт на расстоянии одного дневного перехода  от Москвы, на реке Рожае. Девлет-Гирей, остановившись на реке Пахре в районе современного Подольска, решает вернуться на юг. В районе Молодей перед ним предстала передвижная крепость, названная в источниках Гуляй-город. Несколько дней пытались воины Девлет-Гирея взять крепость, и, наконец, М.И. Воротынский решился на хитрость.

Направив в стан крымского хана дезинформацию о том, что из Москвы идет войско Ивана Грозного, он в тыл Девлет-Гирею вывел отряд около ста человек, и по условному сигналу 2-3 августа 1572 года они напали на крымское войско с двух сторон. Паника и неожиданность нападения привели к полному уничтожению армии противника. Спаслось около 12 тысяч человек, шатер хан а, его родственники, военачальники; многочисленные трофеи достались Ивану Грозному.

Наступая на наше государство, Девлет-Гирей требовал ни много ни мало отдать ему Казань и Астрахань, а к нему как к потомку Чингисхана призывал Ивана Грозного идти "в береженье", то есть в полную вассальную зависимость.

После же битвы дипломатическая риторика крымского правителя изменилась: Крымское ханство вынуждено было отказаться от некоторых своих прежних притязаний.

Однако укрепившееся положение Руси создало прочную основу для решительной позиции русской дипломатии в отношениях с Османской империей и Крымом. Крымские требования, даже уменьшившиеся, были категорически отвергнуты. Посольские грамоты турецкого правителя Селима II и Девлет-Гирея были оставлены без ответа. В дальнейшем крымские правители  еще будут продолжать настаивать на своих требованиях, но по-прежнему их будет встречать решительный отказ. Таким образом, Молодинская битва сняла вопрос об уступке Астрахани и тем более Казани и вообще пресекла ряд посягательств Крыма на русские земли.

 Новая обстановка в русско-крымских отношениях отразилась также в ряде изменений дипломатического этикета, в частности при приеме крымских гонцов.

Поражение Девлет-Гирея под Москвой отразилось также на крымско-ногайских отношениях. Ногайская Орда принимала участие в нападении крымцев на Русь, но их союз с Крымским ханством был непрочным. В 1572 г. он дал сильную трещину, так как энергичными ударами русских войск были сорваны широко разрекламированные Девлет-Гиреем захватнические планы в отношении Руси. Позже, разорвав связи с Крымским ханством, Ногайская Орда ставила в вину Девлет-Гирею, что он их «стравил с московским государем»: «Тем нас подбил на Московское царство, что ты сказывал: Москву взял, а едешь в Москву на царство. И мы деи за то с тобою и ходил». Но хан, по их мнению, не оценил этого и не оказал им помощи, когда они оказались под ударами русских войск.

Недовольства ногаев не могло не вызвать и то, что они использовались крымцами в качестве передовых отрядов, которые, находясь в авангарде, принимали на себя сильнейшие удары. Кроме того, в Молодинской битве русскими войсками был пленен знатный ногайский Дивей-мурза. О большой роли Дивея среди ногаев и в Крыму свидетельствует и то, что Девлет-Гирей прилагал много сил для освобождения его из плена, пытаясь этим отчасти восстановить распадавшиеся союзные связи Крыма с Ногайской Ордой. Освобождение Дивея составляло основную цель крымского посольства Девлет-Килдея  в 1576 году. На просьбы обменять Дивея на любого из заключенных русских посланников (например, на одного из ведущих деятелей опричнины Василия Грязного) Иван Грозный ответил, что он (Василий Грязной) якобы умер «тому другой год»; если бы он был жив, то его бы возвратили в Крым.

На самом деле в Москве придавали большое значение пленнику Дивею. В 1574 году Иван Грозный пишет самому Василию Грязному(тому самому, которого объявил умершим), объясняя то, почему нельзя отпустить из плена Дивея и совершить обмен. Дивей – это опасный враг, он влиятелен в Ногайской Орде, неслучайно хан с ним породнился. Если отпустить Дивея, он снова будет воевать и пленит многих русских людей.

Иностранные свидетельства в дальнейшем упоминают Даниила-мурза. Ряд исследователей считает, что это именно Дивей-мурза. Но при этом в источниках упоминается и собственно Дивей. Из письма В. 3агоровского, находившегося на службе у польского короля, Андрею Курбскому из-под Пскова в 1577 году мы узнаем, что 3агоровский попал в плен в руки «людей царевича Кримского, а именно в руки князя Девия мырзы». В чине постельника или стольника Дивей-мурза был с Иваном Грозным в Старице в 1581 году во время осады Пскова. Во время боя с литовским военачальником Христианом Радзивиллом перебежал на сторону Речи Посполитой и в дальнейшем служил у короля Стефана Батория.

Успешное окончание борьбы с Девлет-Гиреем на юге способствовало активизации действий русских войск на западном фронте. Только в самом конце 1572 года Иван IV мог предпринять активные действия в Лифляндии и 1 января 1573 года взял г. Вейссенштейн, после чего царь ушел с частью войск в Новгород. Теперь Русь стала сосредотачиваться на походе против шведов в Прибалтике. Связь этих событий и намек на возможную для шведского короля судьбу Девлет-Гирея выразил Иван Грозный в своей грамоте шведскому королю Юхану III, написанной 11 августа в Новгороде: «а что Крымскому без нас от наших воевод учинилось, о том спрося, уведаешь».

Крупным успехом русских на западном направлении было взятие Пайды (Вейссенштейна). На главный оплот шведского владычества в Прибалтике Ревель (Таллин) на этот раз царь не решился идти, «понеже весна стала рано». В битве под Пайдой погиб последний видный опричник Малюта Скуратов, имя которого на века осталось в народной памяти как имя палача и душегуба. Однако оборона южных окраин по-прежнему приковывала к себе крупные силы, и военные действия на западном фронте в описываемое время не получили большого размаха.

Подводя итог, можно резюмировать следующее: Молодинская битва завершила трехлетнюю напряженную борьбу Руси с турецко-крымским нашествием. Несмотря на тяжелое положение, в котором находилось русское государство, военная и дипломатическая экспансия Турции и Крымского ханства была отбита: Девлет-Гирею нанесено решительное поражение, его расчет на внезапность был сорван, грабительские орды разбиты. Враг не был допущен к Москве, его остановили и разгромили на подступах к ней. Внушительная победа русских войск спасла Москву, а также закрепила за Русью Поволжье. Долгое время после 1572 года Русь не знала крупных нападений с юга, хотя обстановка оставалась тревожной. Победа в сражении имела такую политическую силу, что весть о Молодинской битве вышла далеко за пределы Руси, например о ней  знали в Священной Римской Империи, и в Речи Посполитой.