ВОВ

Я — дочь солдата, воевавшего в той вой­не и погибшего. Письма с фронта (их уцелело очень мало), эти маленькие, пожелтевшие от времени листочки были наполнены верой в Победу над врагом. А это был 1941 год, когда до Берлина было ой как еще далеко. В августе 1941 года отец пишет: «…Наш русский народ никогда не был бит, он всегда выходил победителем, и сейчас мы не сомневаемся в Победе! Вой­на идет отечественная. Мы не отдадим ни пяди своей земли. Может быть, придется и погибнуть, но я уверен, что вас я не посрамлю…»

«В течение ночи на 5 декабря наши части вели бои с противником на всех фронтах», — читаем в утреннем сообщении оперативной сводки Совинформбюро. Сухо, коротко, без подробностей. О начале контрнаступления советских вой­ск ни слова, словно его и не было, словно столица советской родины не находилась в опасности.

Cвою «Золотую Звезду» Героя за № 7380 он получил в неполный 21 год. Парень был счастлив, но не из-за награды, а из-за приближающейся Победы: в апреле 1945 года ею дышало все. И уже совсем скоро, 24 июня 1945 года, Ваня с боевыми товарищами примет участие в параде Победы и пройдет по брусчатке Красной площади.

Убедившись, что для создания обороны сделано все возможное, я решил проехать по шоссе из Каширы в Ступино. Хотелось самому встретить приближающихся к городу кавалеристов, поторопить их, посмотреть, в каком они состоянии. Было около трех часов дня, когда неподалеку от Ступино я увидел первые эскадроны. Навстречу двигался один из лучших наших полков — 131‑й Таманский кавалерийский, не раз отличавшийся в трудных боях. Командир его подполковник В. Г. Синицкий старался держаться бодро, докладывал громко, но я видел, что он смертельно устал. Глаза воспалены, лицо серое.

Москва, ноябрь 1941 года. Вой­ска группы армий «Центр» гитлеровской Германии подошли вплотную к столице Советского Союза. Ситуация критическая: советским вой­скам по линии всех фронтов приходится отступать. Рядом с бойцами находятся и военкоры, задача которых не только освещать происходящее, но и поднимать моральный дух страны. В редакции газет летят слова, предложения; летит надежда, что совсем скоро враг попятится обратно. «ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ. 26 ноября. (По телеграфу от наш. корр.). Десять дней, не стихая, идут жестокие бои на Западном фронте.

На солдатских могилах Лукинского кладбища всегда лежат цветы. Сюда их приносят местные жители, которые и ухаживают за захоронениями. Долгие годы эти могилы оставались безымянными. Неравнодушные люди не могли с этим смириться. Собралась группа энтузиастов, которая и начала поиски. Всего на исследование  ушло около трех лет.

Николай родился 26 апреля 1909 года в Серпухове. Мальчик с детства мечтал работать на земле, выращивать хлеб. Несмотря на то, что его отец был не аграрием, а служащим, тем не менее, начинание сына поддержал. Таким образом, после школы юноша пошел учиться в Московский институт агрохимии и почвоведения, который окончил в 1932 году.

«Русские повсюду сражаются до последнего человека. Они очень редко сдаются».

Из дневника немецкого генерала Франца Гальдера. 1941 год.

А ведь немецкое командование считало, что возьмет Москву в первые три месяца. Но запланированный блицкриг остался лишь в планах. Операция «Тайфун», как называют битву под Москвой в западной историографии, была обречена на провал. И огромную роль в этом сыграли события, которые развернулись немного ранее. 

Великая Отечественная вой­на своей горькой гримасой заглянула в каждый дом: отцы, мужья, сыновья уходили на фронт. Многим из них так и не было суждено вернуться назад. Плач и крик от боли невозвратных потерь раздавались в каждом доме. Имя — все, что осталось у родных в память о погибшем на вой­не. Фенино, Родионовка, Петровское, Съяново, Велеми и Васильевское — эти деревни, конечно же, не стали исключением. Поэтому имена местных жителей, не вернувшихся с войны, было решено увековечить на мемориале в деревне Васильевское, которая на тот момент являлась центром сельского поселения.