Но мы прекрасно понимаем, что это вой­на не с соседней, некогда братской республикой. Сегодня Россия воюет с так называемым цивилизованным Западом, который в своем разврате и невежестве уже давно попирает нравственные постулаты и человеческие ценности. Многие из нас спрашивают: «А что я могу сделать для Победы?» Вопрос одновременно и простой, и сложный, так как идет сражение идей, битва добра и зла. Учитывая то, что ответ на него можно найти скорее в духовной плоскости, мы отправляемся в Свято-­Преображенский скит Данилова монастыря, который находится в окрестностях деревни Подмоклово городского округа Серпухов.

 

Вот уже с 2008 года здесь в лесах живут монахи и послушники, которые круглосуточно возносят свои молитвы за Россию, за Русскую православную Церковь. И в эти непростые для нашей страны дни молитва идет с большей болью. Вопросов накопилось, конечно же, много. Их и задаем настоятелю скита иеромонаху Феогносту.

— Отец Феогност, сегодня нашу страну окутала боль. Вот уже как год наши воины защищают россиян, отстаивая право русских говорить на родном языке, за право гордиться своей историей. Такое ощущение, что мы возвращаемся на восемь десятков лет назад. Неужели Россию будут всегда сотрясать вой­ны?

— На самом деле вой­на идет постоянно, но есть внешняя, происходящая на полях сражений, а есть и внутренняя, которая ведется внутри нас. Линия фронта всегда проходит через сердце человека. Он ежеминутно делает выбор между добром и злом, принимая принципиальную позицию: либо в нем Бог — благодать, мир и тишина, либо, напротив, все отрицательное — осуждение, гнев. Если ты стараешься творить добро, если у тебя в сердце мир, то ты всем этим можешь с радостью поделиться.

— Но если мы заговорили о грехе, то ведь одним из тяжких является убийство. А на вой­не оно происходит каждую секунду. Что об этом говорит Русская православная церковь?

— Отвечая на ваш вопрос, можно привести три ярких примера из истории Отечества и Церкви. Первый — это Куликовская битва. Как известно, Сергий Радонежский послал на битву двух своих схимников: Пересвета и Ослябю. Но кто такие схимники? Их послушание отличается от других монахов, так как они молятся за весь мир. То есть любой монах молится: «Господи Иисусе Христе, помилуй меня», то схимники произносят такие слова молитвы: «Господи Иисусе Христе, помилуй нас». И вот казалось, что отправка их на вой­ну против всех правил, против ­какой-то человеческой логики.

 

Согласно правилам Василия Великого, любого воина перед боем причащают. Но когда он возвращается с поля брани, то на него возлагают епитимью, то есть он три года не должен причащаться. Но тут есть одна тонкая, но очень важная грань: если человек живет по Божьим заветам и вынужден защищать свою землю, свой народ с оружием в руках, то Господь это ему вменяет в правду.

Второй случай связан с Феофаном Затворником. Однажды к нему пришел один офицер и сказал: «Вы, монахи, молитесь, а мы на поле брани людей убиваем. Вот как нам быть?» Святой ему ответил словами апостола Павла из 1‑го послания к Коринфянам: «Каждый оставайся в том звании, в котором призван». Далее он пояснил, что любой мирянин перед всяким делом должен попросить Божьего благословения, а потом, по завершению, поблагодарить Господа за все. Таким образом любое дело, в том числе и военное, превращается в непрестанную молитву, в служение Богу.

«Вы — будущий воин! Воина дело — бодро стоять и всегда быть готову вступить в схватку с врагом, себя не жалея и врагу не поблажая. Теперь, по очищении совести — причащении Святых Христовых Тайн, — к обычному состоянию должно прийти воодушевление. У воина воодушевление делает его потоком сильным и быстрым и все сокрушающим на пути…»

Святитель Феофан Затворник.

 

И третий пример мы можем найти у Иоанна Кронштадтского. Начиналась Японская вой­на, и в обществе стало развиваться пацифистское движение. Тут ему, известному на всю Российскую империю священнику, и говорят: «Отче, но в Писании же сказано, если тебя ударили по одной щеке, то подставь другую». На что святой сказал, что это трактуется в отношении беса лукавого. В своих дневниках он приводит такой пример. Мальчик идет со своей мамой. Вдруг ­кто-то нападает на маму, но если он не защитит ее, то последствия могут страшными. Да, ударив человека, он совершает грех. Но, совершив этот проступок, он на самом деле пресек более страшное зло. Так и в жизни: порой идешь на малый грех, чтобы пресечь большой. Да, мир не без греха, но если мы каемся, то Господь прощает нас.

«Вой­на злополучная, попущена на нас, как наказание праведное от Бога праведного. Что нам нужно при этом хаосе? Прежде всего, нужно строгое действие всех властей, — или — прежде всего, нужно покаяние всех классов населения России, — нужен общий пост, общественная горячая молитва Богу об обращении заблудших, об исправлении нравов, потребен страх Божий, страх суда праведного, грозного наказания Божия… Мы должны преобразоваться немедленно, измениться во всем. Дай Бог спасительный, нравственный поворот всему русскому всесословному народу на правильный путь…»

Из проповеди Иоанна Кронштадтского в дни Русско-­Японской вой­ны.

 

 

— Многие ребята, которые сейчас участвуют в СВО на Украине, православные, но не воцерковленные. Поэтому большая часть из них не знает, как молиться, как готовиться к бою. Вот и возникает у них вопрос: помимо того, как взять оружие, надеть бронежилет, защитный шлем, что он должен еще сделать? Какую молитву прочитать?

— Он должен произнести такие слова: «Господи, спаси и сохрани!»

— И все? Этого достаточно?

— Достаточно.

— Что делать неверующим?

— Знаете, а на вой­не неверующих людей не бывает. Самая последняя соломинка — это Бог.

— А матерям? Как молиться матерям?

— Молитва матери, без сомнения, самая действенная — она покрывает дитя. Не зря же говорят, что молитва матери со дна ада душу достанет. Многие вещи нужно брать на веру: их не объяснишь, не потрогаешь, не пощупаешь. Вот и когда читаешь Псалмы 90, 50 и 26, то действительно совершаются необыкновенные явления, чудеса. Эти псалмы служат самым настоящим молитвенным щитом воина. Вот и матерям, и близким военнослужащих очень важно их читать, и как можно чаще. В молитвенном труде за наших военнослужащих может поучаствовать каждый православный. Во время утренней или вечерней молитвы искренне обратиться к Всевышнему: «Господи, помилуй воинов наших», — а в храме за их здравие поставить свечку. Пусть это и малая жертва, но Богу она очень сильно дорога. Помните пожертвование вдовицы, которая отдала последнюю лепту? Ее жертва была очень дорога, потому что была сделана от чистого сердца.

— И ­все-таки, на вой­не гибнет много наших ребят, и, оплакивая их, мы часто ищем справедливости, задавая в горе вопросы: почему, за что?

— Иногда предопределение судьбы расходится с нашим понятием о справедливости. Сколько умов, голов, столько и справедливостей. Дело в том, что у каждого она своя. Антоний Великий, будучи святым отшельником, тоже задавался вопросом: «Господи, а где же справедливость?» И правда, почему праведники страдают, а неправедники живут в благоденствии. И Господь на примере судеб двух сестер, одну из которых приютила благородная женщина, а другую взяла на воспитание блудница, ответил Антонию: «Таковы судьбы Божии, и не пытайся их разрешить».

— Судьба судьбой, но ведь абсолютно у каждого человека все равно есть право выбора.

— Конечно.

— А если есть право выбора, то значит и есть возможность изменить свою судьбу?

— Абсолютно верно. Богу, на самом деле, не нужны безвольные души. Но это зависит от самого человека, и опять мы с вами возвращаемся к той линии фронта, которая проходит через сердце. К тому же понятие о добре и зле есть у каждого, и мерилом всему является совесть. Знаете, совесть — это такая лакмусовая бумажка, которая всегда говорит, если мы ­что-то не правильно сделали, нас совесть начинает угрызать. Так что как ни крути, но нужно начинать с себя. Серафим Саровский сказал: «Стяжи дух мирен, и тогда тысяча душ спасется около тебя». Если мы в сердце добро культивируем, то мы этим же добром можем с другими поделиться.

— Наше патриотическое издание очень много пишет о героях различных вой­н, об их мужестве и подвиге. И каждый раз, когда ты прикасаешься к очередной судьбе, к очередной истории, то сердце разрывается от боли. Отец Феогност, скажите, почему Россия всегда находится в состоянии вой­ны? Почему был 1812 год, Крымская вой­на, Первая мировая, Великая Отечественная? Почему Афган, Чечня, а теперь вот Украина?

— Потому что зло продолжает жить, вот вой­на и не прекращается. Зло может принимать всевозможные формы, скрываться под разными личинами и таким образом продолжать существовать. Все началось с грехопадения человека: когда Каин увидел, что жертва Авеля стала более приятной Богу, нежели его. Было совершено братоубийство. Но не только в России идут вой­ны, если мы посмотрим на мир, то в разных точках земного шара идет вой­на.

— Но ­почему-то именно многострадальная Россия принимает на себя больший удар?

— Все потому, что мы храним веру православную. Поэтому сила зла всегда будет концентрироваться в России. Подвиг новомученников и исповедников российских свидетельствуют о том, что многие свою веру отстаивали кровью. Вот и сейчас мы видим, что идет духовная вой­на, — достаточно вспомнить последние события, которые происходят в Киево-­Печерской лавре. Но вот что я скажу: веру в людях не убьешь, а когда встанут Киево-­Печерские святые, то они все явят. Россию всегда спасала общая молитва. Вспомните, как после Куликовской битвы Русь была обескровлена. И вот на наши земли двинулся со своей армией Тамерлан. Но дойдя до города Ельца, полностью разорив его, он вдруг принимает решение повернуть назад. Представляете, до этого он взял половину Европы, а тут раз — и уходит. Почему так произошло? Да потому, что в России все молились, все просили Господа защитить их землю.

— Я знаю, что у вас в Свято-­Преображенском ските ставропигиального мужского Данилова монастыря тоже сегодня возносятся жаркие молитвы о России, о Победе в специальной военной операции. Расскажите, пожалуйста, немного о своей обители, так как многие серпуховичи даже не знают о ее существовании.

— Наш скит был основан в 2008 году игуменом Кронидом по афонской традиции, то есть устав был взят из Афонского монастыря. Монашескую жизнь начали со строительства небольшого домика. Сегодня у нас десять братьев, служба в нашем храме святителя Спиридона Тримифунтского начинается в 4 часа, заканчивается она божественной литургией. Совсем скоро будем строить еще один храм в честь Преображения Господня, которой станет точной копией храма, находящегося на горе Афон. Главная наша святыня — икона Божией Матери «Скоропослушница». Она всегда приходит и помогает просящим, проявляя материнскую любовь.

 

— Если можно, отец Феогност, расскажите несколько слов о себе.

— Окончил факультет ракетного топлива академии РВСН им. Дзержинского, после ­какое-то время, в 1995 году, служил в Серпухове на 75‑м арсенале. Но недолго, потом меня перевели в другую часть. Службу закончил в звании подполковника. Как пришел к Богу? Объяснить сложно. Просто был зов сердца. Еще в 1995 году совершенно случайно попал в Сергиев Посад, побыл там, пообщался со священниками. Потом стал приезжать сначала раз в месяц, далее два раза в месяц. Приезжал просто помолиться. Сложно сказать, что в сердце происходит, но постепенно я стал понимать, что мне это нужно. Яна, это словами не передать: просто сердце начинает разрастаться, начинает жить по-другому.

Стал ходить в храм в Москве. Все чаще и чаще. Потянуло петь на клирос, далее, оставаясь военным, поступил в Православный Свято-­Тихоновский институт на богословско-­пасторский факультет. После преподавал для курсантов академии РВСН им. Петра Великого на православном факультете. Вот теперь уже духовную службу несу здесь, в Свято-­Преображенском ските Данилова монастыря.

— Спасибо огромное за эту встречу и за то, что ответили на многие волнующие нас вопросы.

— Спаси Господи!