— Я родилась в Серпухове. Жили мы на улице Новоткацкой. Когда началась война, мне было всего 14 лет. Училась в школе-семилетке. В конце 1942 года в свободное от учёбы время ходили в штаб гражданской обороны, чтобы оказать посильную помощь в защите города от немецко-фашистских захватчиков. Мы все были добровольцами: приходилось рыть окопы, воздвигать баррикады, перекрывали улицы Ворошилова, Советскую. 

После окончания школы в августе 1943 года пришла домой, а мне мама и говорит: «Валя, тебе повестка». Я была призвана 23 августа 1943 года, а мне всего-то 17 лет… Отправили служить в 210-й отдельной городской роте МПВО (местная противовоздушная оборона). Командир роты, старший лейтенант Орлов Виктор Васильевич, назначен после ранения. Тогда в роте было три взвода: медицинско-санитарный, дегазационный и аварийный. В основном служили девушки, но были и мужчины — это аварийная команда, в ней служили те, кто, получив ранение на фронте, после выздоровления был направлен в нашу роту. Я была в медицинском взводе.

После получения повестки началась настоящая служба. Приняли присягу, целовали Знамя. Выдали обмундирование по размеру, оружие. Приступили к военной подготовке: разбирали-собирали винтовку, стреляли, ходили строем. Нам объясняли, как подползать к раненым, как оказывать медицинскую помощь. Жили в казарме на улице Советской, внизу в двухэтажном здании (улица Советская, дом 19). Спальни были на втором этаже, штаб — на первом.

Кормили нас очень хорошо, конечно, согласно военному времени. Столовая была в подвале дома на улице Крупской. Ходили туда строем и с песней. Все идут, оглядываются, машут нам вслед, а мы, девчонки в форме, в начищенных сапогах, маршируем. Тамара Щилакова была запевалой. Пела так хорошо: голос громкий. Как запоёт, а мы подпеваем. Штаб MПВО находился на площади, там, где раньше был «зеркальный» магазин (улица 1-я Московская, дом 2/20). Командир каждый день собирал нас, раздавал наряды: в Очковские горы, в Дракино, по городу, в штаб MПВО. Мы — винтовки на плечо и вперед. Ходили везде пешком, когда тревога — бегом. Бомбили часто: днем и ночью.

Было ли страшно, когда бомбили? Конечно, страшно. Девочки молоденькие. Но мы старались не думать об этом, а просто делали свою работу, мы же приняли присягу и не должны были бояться. Когда начиналась бомбёжка, звучал сигнал «Воздушная тревога». Все прятались в бомбоубежище. А мы были там, где аварии, где разбомбили здания, где раненые, не прятались. Взяв сумки, в которых были бинты, йод, жгуты, бежали оказывать помощь пострадавшим.

Когда немцы бросали зажигательные бомбы, мы на крышах домов гасили их в ящиках с песком. Часто стояли на КПП (контрольно-пропускном пункте) штаба МПВО, проверяя документы входящих. Стояли в наряде на водонапорной башне. На самом верху был телефон. Мы следили за небом, наблюдая в бинокли, напрягая зрение. Надеялись не только на зрение, но и на слух. Как только вражеские самолёты приближались, их сразу можно было определить по звуку, а потом уже увидеть. Сразу же звонили в штаб MПВО, который объявлял «Воздушную тревогу» («ВТ»). Посылали в наряд и в Дракино на наблюдательный пункт. Стояли всю смену, не отрывая взгляда от неба, пока сержант не приводил следующего наблюдателя.

Очень часто в Серпухов приходили вагоны с ранеными бойцами. Ночью нас поднимали, и мы с сумками бежали на узкоколейку (узкоколейную железную дорогу) в район мотозавода, где уже стояли вагоны, из которых доносились стоны. Сердце сжималось от боли и сострадания. Очень жалко было смотреть на обожжённых танкистов, которых было очень много. И вот мы, худенькие 17-20-летние девчонки, снимали носилки с ранеными солдатами с вагонов, грузили в машины и развозили их по госпиталям.

Иногда назначали в наряд по госпиталям (в основном в госпиталь, который находился на улице 1-й Московской, дом 42/8), где приходилось оказывать помощь раненым, выполняя поручения врачей. Порой ассистировали хирургу на операциях. Мы же всё-таки служили в медицинско-санитарном взводе, в котором нас обучали медицинскому делу. В свободное время устраивали самодеятельность: кто пел, кто читал стихи. Однажды в Серпухов прибыли воины-сибиряки. Все, как один, крепкие ребята, одетые в белые тулупы. Просто загляденье! А мы были одеты в обычные военные бушлаты.

Как-то вызывает меня командир роты товарищ Орлов В. В. и посылает в военкомат. Там дали распоряжение сопроводить трех связисток в город Орехово-Зуево. Я сопровождала этих девушек с винтовкой на плече. Приехали сначала в Москву, потом в пересылочный пункт г. Орехово-Зуево, который находился в здании школы. Прихожу к командиру, докладываю, отдаю все документы на трех связисток. Но сопровождающие их к месту назначения пока не прибыли. Приказали ждать. Примерно через неделю приезжает командир и забирает только одну связистку, потом другой забирает двух оставшихся. А за время ожидания мы с девушками очень подружились. Они начали звать меня служить с собой. Стала просить сопровождающего, но он сказал, что на меня нет документов. Поэтому меня не взяли. Возвращаясь обратно домой, в Москве, уже сидя в поезде, попала под бомбежку. Но мне повезло, я осталась в живых.

Ещё нас посылали в Москву на строительство какого-то военного объекта НКВД, где работали немецкие военнопленные, которые обивали кабинеты блестящим материалом. Нам приходилось их охранять. Но это было уже где-то в конце 1944 года. После окончания войны нас всех собрали в ресторане «Москва», что был на площади у круглого магазина, поздравили, поблагодарили за мужественное выполнение долга по защите города Серпухова в годы Великой Отечественной войны, вручили грамоты, медали. Мы были счастливы, что отстояли наш Серпухов, нашу Москву, нашу Родину! После войны не теряли связи с однополчанами, часто встречались.

Мой брат Казаков Сергей Сергеевич, 1925 года рождения, тоже воевал. Погиб в Белоруссии. Его имя есть на Доске почета фабрики «Красный текстильщик». Мы каждый год ездим на его могилу. После войны хотела устроиться на фабрику «Красный текстильщик». Сначала не брали, но потом по знакомству устроилась. Работала приемщиком пряжи. Родилась дочь. Тяжело было. Получали мало. Пришлось уйти на ситценабивную фабрику. Там я и проработала 48 лет, после пенсии работала ещё 10 лет. Имею много благодарностей, медали за социалистические соревнования. Моя мама Казакова Анисья Семёновна во время войны была донором, работала на ситценабивной фабрике браковщицей. Мой отчим Волчков Иван был мастером на ситценабивной фабрике. Сейчас у меня дочь, два внука, четыре правнука. Сестра Татьяна Ивановна. Все они заботятся обо мне, не забывают.

Валентина Сергеевна Казакова имеет следующие награды: 

— медаль «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;

— медаль Жукова;

— юбилейную медаль «50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;

— знак «Фронтовик 1941-1945 гг.»;

— юбилейную медаль «60 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;

— юбилейную медаль «65 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;

— юбилейную медаль «70 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;

— знак «70 лет Победы под Москвой»;

— медаль «За воинскую доблесть. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина».