Заходим на официальный сайт Главного управления МВД России по Московской области. Далее переходим на вкладку «О наших героях», еще один клик — и перед нами,  предстает служебный портрет серьезного парня в милицейской форме из личного дела. «Щербаков Алексей Вячеславович — родился 26.04.1973 года в г. Серпухове Московской области», — так начинается биографическая справка на старшину милиции, в которой уместилась короткая, но очень яркая жизнь серпуховича.

— Он не любил свой день рождения, — рассказывает Валентина Дмитриевна Щербакова, мама Лёши. — В этот же день в 1986‑м произошла чернобыльская авария, которая столько смертей повлекла. Поэтому сын старался его не отмечать, такой он у меня был: все о других думал.

На огромном столе в большой комнате разложены фотографии. Вот Лёшка сидит за школьной партой. Тогда все советские школяры ходили в форме: мальчишки в синих пиджаках и брюках, а девчонки в коричневых платьях и фартуках. Когда смотришь на эту фотокарточку, то даже не верится, что через несколько лет эти самые школяры шагнут в новую историю страны, оставляя позади воспоминания-­обломки о некогда самой мощной державе мира.

— Нет, женат не был — не успел. Все искал серьезную. Писал письма своей подруге из Риги Айке, она латышка по национальности была. Точнее, отец у нее латыш, а мать, моя соседка, русская. Правда, Карл всегда говорил, что у них латыши русский язык знают лучше, чем родной. Он у нас, в Тамбовской области, проходил срочную службу. Там они и познакомились, поженились, а потом у них в Латвии родилась дочь, которую на лето привозили к бабке в Кирсанов. Туда приезжали и мы из Серпухова. Друг у них еще был, тоже Лёшкой звали. Вот так два Алексея и Ая вместе и гоняли все каникулы. Вместе они сейчас и на том свете: мой погиб, у Алексея, он тоже воевал в горячих точках, отказало сердце, а Айка умерла от гепатита. С развалом СССР в Латвии все пустили на самотек, в том числе и медицину: никто никому не был нужен. Она работала медсестрой в одной из больниц, там и заразилась. Вот такие судьбы.

А ведь еще совсем недавно все мы учились по одним учебникам, изучали общую историю. И никому даже в голову бы не пришло, что в один момент в Прибалтике начнутся гонения на русских, что чеченская верхушка, захватившая власть, пойдет вой­ной на русского брата. Вот и сегодня мы никак не можем осознать, как украинцы убивают русских.

Алексей после окончания девяти классов школы № 7 учится в ПТУ на столяра и плотника, далее последовала служба в Красноярском крае во внутренних вой­сках. После демобилизации в марте 1994 года был принят в органы внутренних дел, служил в Серпухове патрульно-­постовым. А потом уже через два года перевелся на должность милиционера-­бойца в подольский ОМОН.

— Он служил вместе с Олегом Натертышевым, вместе они и лежат на Ивановском кладбище. Только мой погиб в 2000‑м в Чечне, а Олег в 2004‑м во Владикавказе. В ОМОН Лёшу позвали друзья, у них там целая группа сформировалась. Регулярно ездили они то в Чечню, то стояли на дагестанско-­чеченской границе. Правда, он мне особо ничего не рассказывал, говорил: командировка — и все. Ну я и не спрашивала. Это был человек, созданный для порядка, — он порядок с детства любил. В кого пошел? Да сам в себя! Помню: поставили два мусорных контейнера прямо в грязь, видит он, как люди мучаются. Приходит вечером домой и спрашивает: «Ты местные газеты выписываешь? Ну-ка, дай мне». Взял, нашел адрес редакции, написал письмо и направился на почту. Через несколько дней пригнали технику и навели порядок — поставили контейнер на плиты. Потом пришел ответ из редакции, благодарили за неравнодушие. Он прочитал и довольный такой говорит: «Видишь, надо действовать, а языком болтать — бесполезно».

Вот таким Алексея Щербакова все и помнят: он не мог оставаться равнодушным, поэтому всегда был там, где необходима защита и поддержка, — обыкновенный герой нашего времени. Вот и службу он нес с огромной самоотдачей. Тогда, 14 февраля 2000 года, он вместе с сослуживцами отправился за питьевой водой для личного состава. Старопромысловский район Грозного после ожесточенных боев превратился в руины. За водой нужно было спускаться в подвал развалин. Потом боевые товарищи расскажут:  Лёшу ­что-то привлекло. Видимо, заметил ­кого-то, вот и уклонился он от проторенной тропы, которую зачистили саперы. Раздался оглушительный звук…

За время службы в органах внутренних дел зарекомендовал себя исключительно с положительной стороны. Неоднократно находился в служебных командировках на территории Северо-­Кавказского региона, где проявил себя исполнительным сотрудником, способным в сложной оперативной обстановке сохранять выдержку и хладнокровие, проявляя при выполнении боевых задач мужество и самоотверженность».

Официальный сайт Главного управления МВД России по Московской области.

— В этот день поехала на Пролетарку. Предчувствие было ­какое-то ужасное. Помню, сажусь я в автобус на рынке, а тут подходит ко мне моя знакомая и начинает размахивать руками, говоря: «Энергии, энергии!» Я ей: «Ты чего?» Оказывается, в эти часы Лёша мой, подорвавшись на мине, умирал. На другой день к нам домой приехал их заместитель командира и представитель от нашей городской администрации. Они только зашли, и я все поняла. Нет, не испугалась. Я давно была к этому готова. Сразу же вспомнила свою тетку, у которой муж погиб под Ленинградом. Она слабенькая была, но выдержала. Вспомнила и мать — мой отец умер в госпитале в 1944 году, похоронила она и сына, моего брата, но все выдержала. И я себе сказала: «Выдержу!» Тут же стала обзванивать родственников. А вот супруг мой, когда пришли к нему с этой вестью на работу, упал и больше не вставал.

Еще очень долго на месте гибели Алексея Щербакова лежали живые цветы — их приносили «чехи», как называли чеченцев наши военнослужащие. За месяцы службы Лёша полюбился многим, поэтому простые люди оплакивали его смерть.

В­ообще-то Алексей со своими сослуживцами должен был вернуться домой 29 декабря, но смена не приехала. Вот и оставили их группу: 2 марта 2000 года к ним, наконец, прибыл ОМОН из Сергиева-­Посада. Что произошло далее известно всем, а вот причины этой страшной трагедии, в результате которой погибло 22 сотрудника милиции (включая командира отряда сергиево-­посадского ОМОНа Дмитрия Маркелова) и более 30 человек было ранено, до сих пор не известны.

— Хоть Лёша и не любил свой день рождения, а я всегда в этот день кладу цветы к мемориальной доске, которая установлена на его школе. Там два Алексея: мой и Перевозчиков. Мой-то родился 26 апреля, а Перевозчиков погиб 25 апреля в 1984‑м, в Афгане.

«История не терпит сослагательного наклонения» — фраза банальная. И все же. Лично я, как, впрочем, и многие другие повзрослевшие советские школяры, часто задаю себе один и тот же вопрос: а были бы эти чудовищные жертвы в Первую и во Вторую чеченские вой­ны, если бы не развалился Советский Союз? Были бы локальные межэтнические конфликты и была бы объявлена сегодня специальная военная операция (СВО) на Украине? Ответ, кажется, приходит сам собой… И латыши, уверена, продолжали бы прекрасно говорить на русском языке. Однако очень много того самого «бы»… И тысячи других матерей, как и Валентина Дмитриевна Щербакова, больше никогда не услышат от своих сыновей: «Здравствуй, мама!»